Суд над Алексом Машинкиным по криптовалюте: Крипто-парни требуют драмы больше, чем в романе Достоевского 😱

Это было непримечательным утром в мае под вечно сероватым сводом небес города, когда коллективное сознание криптопользователей — одни с бледными измученными лицами людей, потерявших и состояние, и достоинство; другие слишком молоды, чтобы знать отчаяние, но привлечены мерцающими обещаниями блокчейна — размышляло о судьбе некоего Алекса Машинского.

💰 Хочешь, чтобы деньги сыпались, как кефир из холодильника?
Top Crypto отберёт для тебя монеты, способные удивить даже скептика! 🔥

Присоединиться в Telegram

Однажды Машинский возглавлял Celsius Network. Теперь его дни окрашены в мрачные оттенки человека, которому предстоит столкнуться не только с американской системой правосудия, но и с разгневанной толпой, вооруженной твитами и неутешительными JPEG-файлами. Колесо судьбы завершает свой оборот, и Машински, держащий — можно представить — кошель для хранения криптоключей и последние остатки надежды, готовится предстать перед судьей 8 мая, обвиненный в мошенничестве с ценными бумагами и других фантастических схемах, достойных романа XIX века или по крайней мере особо скандального подкаста в сфере финансовых технологий. 💰

2 мая среди документов такой толщины, что могли бы построить первую библиотеку Наполеона, прокуроры Южного округа Нью-Йорка представили заявления о страданиях, написанные теми, кто был поражен падением Celsius. В этих показаниях звучали голоса потери, возмущения и, естественно, надежды на то, что Машински мог бы открыть для себя новую страсть к размышлениям где-нибудь за решеткой.

Даниил Фришберг из округа Хиллсборо, несомненно сжимая чашку несвежего кофе в руках, написал мнение с серьезностью российской деревни: «Многие люди, участвовавшие в этой сети обмана и возможно искусно ее соткавшей, избегут любых юридических последствий. Но пусть не ускользнет от нас Машинский – отвергнем зов сирены о условном наказании или домашнем аресте!» Желал ли Фришберг, чтобы Машинского засыпали кодами или романами Достоевского, осталось неясным, но тон был безошибочен: только традиционный бросок книги в суде мог удовлетворить его.

Прокуроры, явно вдохновленные и возможно обеспокоенные длиной криптовалютных разъяснений, запросили до двадцати лет ‘размышления’ для Машинского. Его адвокаты, применяя литературный минимализм, которого бы не принял Толстой, вместо этого попросили год и день – почти трогательно, как будто надеясь на хороший эпилог.

Между подземельями и искуплением: волны общественного мнения

Переписка с судом была столь же противоречива и напряжена, как русский князь на балу нигилистов. Не все требовали превращения Машинского в современного узника Сибири, что случалось со многими литературными фигурами. В конце концов, следует помнить, что более справедливый злодей из другой истории — мистер Сэм «SBF» Бэнкман-Фрид — получил щедрые 25 лет заключения и теперь, вероятно, изучает радость шахмат и консервированного тунца в калифорнийской тюрьме.

Артур Абреу в своем сообщении описывал Машинского как—изредка—«более консервативный голос» на рынке, переполненном безудержной жадностью, которая заставила бы покраснеть крестьян на балу Анны Карениной. Крах был болезненным, особенно для людей, веривших в биткоин, и все же слова Абреу колебались между цинизмом и печалью, как пыльная частица в гостиной.

Рэйчел Вольфсон, уставшая, но не сдавшаяся после потери 5000 долларов в биткоинах, предположила, что двадцать лет может быть ‘справедливым’, и что единственный способ привнести праведность в беззаконный мир криптовалют — это добрая порция старого доброго наказания, которое сам Толстой оставил за самыми невыносимыми родственниками. Вольфсон даже упомянула трагические последствия для некоторых, заставляя задуматься о том, есть ли такая криптовалюта, которая смогла бы вернуть душевный покой.

Это зрелище разворачивается перед взглядом Джея Клейтона, временно исполняющего обязанности прокурора SDNY в США, ранее работавшего на SEC и Уолл-Стрит, где подотчетность кажется более уклончивой, чем самые загадочные мемкоины. Будет ли Клейтон, обладающий мудростью правителя и хитроумием маркетмейкера, жестким или снисходительным? Недавно он говорил, после не слишком мелочной криптоаферы стоимостью $12 млн, в пользу «ответственности», которая, как знает любой читатель из России, полна надежд и предчувствий.

Таким образом, под светом холодных LED мониторов и щелканьем механических клавиатур судьба Машинский остается неопределенной. Будет ли справедливость горячей, холодной или — как многие ICO — просто исчезнет в легенду? Время покажет, возможно, умный блокчейн-исследователь скажет нам об этом.

Смотрите также

2025-05-05 22:00